Волна – Глава 25: Прогулка на природе среди имён Бога, где мы берём интервью у вампира и находим космическое яйцо
Поддержите нас и купите первый и второй томы Волны в мягком переплёте:
Новый перевод. Обновлено: 26.07.2020
Теперь я хотела бы поделиться с моими читателями тем фактом, что получение понимания о «причинах и основаниях» было процессом, в котором, как многие из вас сообщали, присутствовали чрезвычайно разочаровывающие моменты, а также восстание против того, что есть. Несмотря на то, что наши наблюдения за реальностью постоянно говорят нам об истинной сути вещей, все мы, как правило, хотим оставаться спящими и продолжать грезить в иллюзии Матрицы. Жаль, что в нижеследующем отрывке я не могу в письменном виде воспроизвести досаду и недоумение в моём голосе. Я буквально выкрикивала слова, написанные прописными буквами:
В: (Л) Я нахожусь в немного затруднительном положении. Мы говорим с вами — «нами» в будущем. Мы живём в этот период времени на планете, где вещи находятся в очень странном состоянии; происходит какой-то огромный переход, и мне просто интересно, в чём же конечный смысл? Почему мы с вами общаемся? В чём смысл?
О: В этом и заключается урок. Ты всё ещё не понимаешь? Этот урок, прочие уроки — это всё, что есть. Все они неизмеримо ценны.
В: (Л) Хорошо, у нас есть эти уроки. Вы уже рассказали нам, что происходит. Мы видим, как это происходит вокруг нас. Я убеждена в том, что ваши утверждения верны, хотя бы потому, что подтверждаются МНОГОЧИСЛЕННЫМИ сторонними доказательствами, а также потому, что многие другие искатели пришли к такому же выводу. Но, ЧЁРТ ВОЗЬМИ, ЭТО УЖАСНО! ВЫ МЕНЯ ПОНИМАЕТЕ?! ЭТО УЖАСНО!
О: Это твоя точка зрения.
В: (Л) Ну, как недавно сказала по телефону К**, что мы должны увидеть после пробуждения? Неужели мы должны пробудиться лишь для того, чтобы УВИДЕТЬ происходящее?
О: Да.
В: (Л) Хорошо, как только мы пробудились и увидели это, почему мы не можем просто сразу же отдать концы? Если вы знаете сценарий, то вам необязательно смотреть фильм!
О: Но тогда ты упустишь этот опыт.
В: (Л) Значит, мы все здесь, чтобы испытать, каково это — быть перемолотыми и раздавленными…
О: Нет.
В: (Л) Запертые, контролируемые, с которыми обращаются как с лабораторными крысами в клетке…
О: Экстаз, помнишь?
В: (Л) Экстаз?! ПРЕКРАСНО! Нас ВСЕХ могут просто СЖЕЧЬ НА КОСТРЕ! Я понимаю, что это ДОВОЛЬНО ЭКСТАТИЧЕСКОЕ переживание! Я уверена, что Уильям Уоллес был в полном экстазе, когда его кастрировали, удалили кишки и сожгли их на жаровне прямо у него на глазах!
О: Не так давно твоё лицо разбилось о тротуар1…
В: (Л) Это было экстатическое переживание?
О: Да.
В: (Л) Значит, когда вы говорите «экстатический», вы можете просто иметь в виду прыжок из окна и кончину? Вы должны понять! Вы должны понять нашу точку зрения здесь, в третьей плотности! У вас нет лиц, которые можно было бы разбить о тротуар!
О: Никто из вас/нас не делает и не будет делать этого.
В: (А) Вы говорите, что знания дают защиту. Защиту от чего?
О: От многих вещей. Один пример: посттрансформационная травма и замешательство.
В: (Л) Значит, знания защитят нас от посттрансформационной травмы и замешательства. Вы хотите сказать, что этот переход в четвёртую плотность будет травматичным и приводящим в замешательство. Вы имеете в виду трансформацию из третьей плотности в четвёртую, или из третьей в пятую, то есть смерть?
О: И то и другое.
В: (Л) То есть если у человека нет шока, травмы, замешательства и т. д., то он лучше способен функционировать?
О: Да.
В: (Л) Хорошо, вы сказали «и то и другое». Это означает, что человек может перейти непосредственно из третьей плотности в четвёртую, не умирая. Это верно?
О: Да.
В: (Л) Каково это? Как это переживание…
О: Алиса в Зазеркалье.
В: (А) Хорошо, вы говорите, что знания защищают от травм и замешательства. С другой стороны, всё существующее — это уроки, так что травма — это тоже урок. Почему тогда мы должны стремиться избежать урока?
О: Ты права, это урок. Но обладая предварительно полученными знаниями, ты усвоишь урок раньше и по-другому.
В: (Л) Значит, если вы усваиваете урок по-другому, смягчает ли это необходимость, способ или процесс обучения в момент перехода?
О: Да. Мягче.
Моя любимая бабушка всегда говорила мне: «мудрый человек учится на своих ошибках; гений учится на ошибках других». (Интересно, есть ли специальная школа, которую посещают бабушки, чтобы выучить все эти умные изречения?) Но её изречение попадает в самую точку того, с чем мы имеем здесь дело. Мы должны учиться не только на ошибках других, но и на наших собственных ошибках, а также на практическом применении нашего ценнейшего капитала — наших умов. Если «всё существующее — это уроки», то логично предположить, что из окружающего нас мира, из наших исследований и из прямого наблюдения можно сделать выводы о некоторых принципах.
Во многих оккультных учениях говорится, что познать все секреты творения можно путём изучения природы. Алхимики говорят, что истина спрятана у всех на виду. Как я уже цитировала парней из Nexus Seven в предыдущей главе: «Нам нужен язык гиперпространственных символов, кодирующих человеческие отношения с природой. Символы и ритуалы, кодирующие элементы и силы природы, кодируют её жизненные процессы, начиная с маленьких насекомых и заканчивая предполагаемыми ангельскими и демоническими пришельцами.» Мой ответ на это: у нас уже есть такой язык. Это сама природа.
Единственная проблема заключается в том, что вы не можете получить знания о природе и понять её, просто читая о ней или гуляя в саду. Вы должны думать.
О: Видишь ли, когда ты слишком торопишь свой процесс обучения и получения знаний, это похоже на бег по дороге, когда ты не останавливаешься, чтобы посмотреть себе под ноги. Так можно пропустить золотые монеты и драгоценные камни, находящиеся в трещинах на дороге.
Мы не можем ускорить этот процесс. Величайшие тайны природы всегда находятся рядом с нами. В природе Бог проявляется во всех своих многочисленных обликах. Природа — это орган, возвещающий создателя. Важно узнать всё, что можно о физическом мире, прежде чем начать исследовать духовный мир, потому что, как пишет Читтик, «в невидимом мире существует бесчисленное множество других сфер, причём некоторые из них значительно опаснее самых страшных джунглей видимого мира».
Как только вы узнаете о физическом мире, многие вещи о духовном мире, ранее казавшиеся необъяснимыми для вас, станут вам поняты.
О: Всё существующее — это уроки. Это одна бесконечная школа. Нет других причин для существования чего-либо. Даже неживая материя учится тому, что всё это «иллюзия». Каждый индивидуум обладает всем мирозданием в своём разуме. Теперь подумай немного. Каждая душа всемогуща и может создать или уничтожить всё сущее, если знает как. Ты, мы и все остальные связаны друг с другом нашим взаимным обладанием всего сущего. Если вы захотите, то можете создавать альтернативные вселенные и жить в них. Вы все — копии вселенной, в которой живёте. Ваш разум представляет собой всё сущее. «Забавно» видеть, как много вам доступно.
В: (Л) Для кого это забавно видеть, как много нам доступно?
О: Для всех. Испытания — это весело. Где, по твоему мнению, находится предел твоего разума?
В: (Л) Где?
О: Это мы тебя спросили.
В: (Л) Полагаю, такого предела не существует.
О: Если предела не существует, тогда в чём заключается разница между твоим собственным разумом и всем остальным?
В: (Л) Ну, я думаю, что разницы нет, если в конечном счёте всё — это Единое.
О: Верно. И когда две вещи не имеют абсолютно никаких пределов, они являются в точности одним и тем же.
Обратите внимание, что кассиопеяне сказали: «Забавно видеть, как много вам доступно». То, к чему мы должны иметь доступ, это универсальные творческие силы, существующие в нашем собственном разуме — энергия нулевой точки, как предложил Дэвид Бом. Но это скромное маленькое замечание о забавности также говорит нам о чём-то очень важном. Оно говорит нам о существовании ограничений, делающих «игру» более интересной.
Сама идея о том, что всё творение было создано Богом как «игра» или «вызов» для себя, совершенно отвратительна некоторым людям. И, признаюсь, трудно увидеть юмор в вещах, когда перед вами стоят многочисленные трудности. Видит ли мышь юмор Бога, когда кошка играет с ней, прежде чем её съесть? Является ли чудовищным богохульством сводить страдания человечества на протяжении тысячелетий к космическому раунду игры в прятки? Нижеследующее несомненно проиллюстрирует мою точку зрения:
В: (Л) Что означает число 666 в Откровении Иоанна Богослова?
О: Visa.
В: (Л) В смысле кредитной карты?
О: Да. Не только кредитная, но и дебетовая.
В: (Л) Кредитные карты — это результат работы того, что представляет собой 666?
О: Да.
В: (Л) Должны ли мы избавиться от всех кредитных карт?
О: Вам решать. Как вы собираетесь это сделать? Скоро в мире не останется ничего, кроме кредита и дебета. Разве вы не слышали об этой новой дебетовой карте Visa. Это будущее денег, контролируемых мировой банковской системой, то есть Братством, то есть Ящерицами, то есть антихристом.
В: (Л) Если у меня нет кредитной карты, то я не являюсь частью этой системы?
О: Нет. У тебя не будет выбора: быть её частью или голодать.
В: (Л) Что случилось со свободой воли?
О: Братство, также известное как Ящерицы или антихрист, препятствуют выражению свободной воли уже на протяжении 309 000 лет. Они уже начинают отчаиваться, по мере того как близятся перемены.
В: (В) В моей природе всегда было бунтовать против того, что я считал нехорошим для себя. Возможно ли восстание против этой системы?
О: Если ты готов покинуть своё тело.
В: (Л) Покинуть тело в смысле умереть, скопытиться, протянуть ноги?
О: Да. Перемены последуют за смутой; будьте терпеливы.
В: (Л) Мы хотели бы переехать в сельскую местность. Можно ли будет обойтись без этой кредитной/дебетовой карты, ведя такой [сельский] образ жизни?
О: Нет.
В: (Л) Будут ли они в состоянии контролировать всех и вся, где бы они ни находились?
О: Да.
В: (Л) Даже если бы мы переехали в Гайану, построили бревенчатую хижину в тропическом лесу и никого не беспокоили, нас бы всё равно втянуло в эту систему?
О: Лора, ты почувствуешь на себе результаты отчаянного стремления Ящериц к полному контролю независимо от того, куда ты отправишься.
В: (Л) Это невыразимо удручающе. Понимаете?
О: Почему? За этим последуют перемены. Обратитесь к книге Приносящие рассвет. Вызов будет экстазом, если рассматривать его с правильной точки зрения, которая, мы повторяем, не является точкой зрения реальности третьей плотности, понимаете?
В: (Л) В одной из процитированных книг Жанна д’Арк описывается как испытывающая экстаз во время сожжения на костре. Вы это имеете в виду?
О: Вроде того, но вам не нужно гореть на костре.
В: (Л) Это слабое утешение. Есть и другие способы умереть.
О: Мы не говорим о смерти, Лора. Если ты слушаешь тех, кто прочно укоренился в третьей плотности, ты рискуешь потерять свои познания независимо от того, насколько хороши твои намерения.
В: (Л) Что вы имеете в виду, когда говорите, что «вызов будет экстазом»? Какого рода вызов?
О: Пережить грядущую смуту.
В: (Л) В нескольких прочитанных мною книгах советовалось переселяться в сельскую местность, создавать группы, запасаться продуктами питания и т. д.
О: Дезинформация. Избавься от этого раз и навсегда. Это мусор третьей плотности.
В: (Л) Мы чувствуем себя довольно беспомощными перед существами, которые могут приходить в любой момент и питаться от нас. Есть ли кто-нибудь, кто на нашей стороне, тянет за нашу команду, даёт нам энергию или что-то в этом роде?
О: С кем, по-твоему, ты общаешься?
В: (Л) Сможете ли вы помочь нам пережить эту смуту?
О: Да. Всё, что тебе нужно сделать, это спросить.
В: (Л) Сможем ли мы пережить такие периоды даже тогда, когда, возможно, будем отрезаны от помощи?
О: Вы никогда не будете отрезаны.
В.: (Л) О, я не хочу страдать!
О: Тебе не нужно страдать. Перестань думать на третьем уровне.
В: (Л) Я тоже не хочу, чтобы страдали те, кого я люблю. Я не хочу никакой боли. Я уже достаточно настрадалась!
О: Сегодня вечером ты застряла на третьем уровне.
Думаю, вы видите, что я была в полном отчаянии и жалела себя. В таком отчаянии, что даже не обратила внимания на важные вещи. Обратите внимание на пару ключевых высказываний выше: «За этим последуют перемены», и вызов пережить смуту будет «экстазом».2
Похоже, что важная часть нашей природы, как человеческих существ, состоит в том, чтобы чувствовать, что в жизни есть нечто большее, чем непосредственно видимый материальный мир. Нам не нравится думать, что наша жизнь — это азартная игра богов. Тем не менее мы можем видеть, что бессердечная произвольность мира противоречит религиозным представлениям о любящем и заботящемся Боге.
При внимательном наблюдении кажется, что единственный постоянный фактор в физической Вселенной — это изменение. Как говорят суфии, «каждый день Бог выполняет какую-то другую задачу». Однако мы также можем наблюдать, что изменения действуют последовательно и прогрессивно, проявляясь в виде паттернов, распознаваемых человеческим сознанием. Эти паттерны приобретают форму, присущую природе момента времени, когда они наблюдаются. Они проявления нынешнего состояния космического бытия и могут многое рассказать нам о природе и потенциальном развитии этого состояния. Даже те вещи, которые кажутся случайными, согласно теории хаоса, соответствуют определённым математическим принципам случайности. Кроме того, мы можем наблюдать синхроничность, которая говорит нам, что все вещи каким-то образом связаны друг с другом.
Исландский мистик 18-го века Йон Йонссон сказал: «Бог играет в «Форкьеринг» с человеком в этом мире». Форкьеринг — это игра в кости. Позже Альберт Эйнштейн сказал: «Бог не играет в кости со Вселенной». Я думаю, что правда находится где-то посередине. Мы как пешки в шахматной игре, только в некотором смысле мы сами игроки. И мы останемся пешками до тех пор, пока не узнаем правил игры. Как только мы закончим наше ученичество в роли игральных фигур, мы сможем занять своё место среди игроков.
Важно то, что мы должны получить представление о нашем существовании, не основанное на третьей плотности, чтобы полностью войти в третью плотность с «правильной перспективой». Это отражено в словах Иисуса о том, что мы должны быть «в мире, но не от него». Кассиопеяне подчеркнули эту идею, сказав:
О: Вы бы не существовали, если бы кто-нибудь вас не «выдумал».
В: (Л) Кто меня выдумал?
О: В буквальном смысле вы являетесь «плодом» чьего-то воображения, и ничем больше!!! Не забывайте, что «Бог» является всем сущим в сотворённой форме, другими словами, всем сознанием. Потому что всё сущее в сотворённой форме является сознанием, и наоборот.
В: (Л) Тогда как можно объяснить воспринимаемую нами «множественность»?
О: Восприятие в третьей плотности.
В: (Л) Проблема лишь в том, как прийти к этому, как «снять пелену».
О: Это самая интересная часть.
Ну, ха-ха-ха! Разве нам не весело? Это напоминает мне отрывок из Послания к Римлянам, от которого я была вне себя от ярости!
Что же скажем? Неужели неправда у Бога? Никак. <…> Итак помилование зависит не от желающего и не от подвизающегося, но от Бога милующего. <…> Итак, кого хочет, милует; а кого хочет, ожесточает. Ты скажешь мне: «за что же ещё обвиняет? Ибо кто противостанет воле Его?» А ты кто, человек, что споришь с Богом? Изделие скажет ли сделавшему его: «зачем ты меня так сделал?» Не властен ли горшечник над глиною, чтобы из той же смеси сделать один сосуд для почётного употребления, а другой для низкого? (Римлянам 9:14–21)3
Затем Павел, конечно, впадает в своё гневное богословие и начинает разглагольствовать о божественном суде и обречённости. Однако то, что он говорил в приведённом выше отрывке, очень похоже на мистические учения, широко распространённые в то время и сохранившиеся в учениях суфиев и гностиков. Именно в этих учениях мы найдём остальную часть истории.
Но давайте ненадолго вернёмся к Библии: читая её в последние годы, я натолкнулась на различные отрывки, которые, учитывая их происхождение, вызвали у меня любопытство. Первый из них — это, конечно, часто цитируемый мной отрывок из Послания к Римлянам в Новом Завете. Этот текст обычно приписывается Павлу и только недавно был подвержен компьютерному анализу. В результате этого анализа выяснилось, что кто бы ни написал Послание к Римлянам, также написал оба послания к Коринфянам и Послание к Галатам. Также оказалось, что документы были написаны до 70 г. н. э., вероятно между 60 и 40 гг. н. э. То есть они были написаны до Евангелий.
В этих посланиях отсутствуют какие-либо упоминания об Иисусе, как об исторической фигуре, изображённой в Евангелиях. Они абсолютно ничего не рассказывают о родителях Иисуса, о непорочном зачатии, о времени и месте его земного бытия, о суде Пилата, о казни в Иерусалиме или о каких-либо других основных персонажах его истории, за исключением Петра, которого Павел называет лицемером.
Если бы отрицание Иисуса Петром действительно было реальным событием, то, скорее всего, Павел сообщил бы об этом и использовал бы это в своей пламенной битве против «скалы церкви». Когда Павел упоминает о смерти Иисуса, он неоднократно говорит, что он был распят или выдан, но ни слова о том, что он был убит. И мы знаем из многих древних источников, что распятие означало событие, связанное с посвящением, а не пригвождение к деревянному кресту и смерть в физическом смысле.
Когда зародилось христианство, еврейские писания включали в себя значительный объём литературы мудрости, в большинстве своём «заимствованной» из гораздо более древних источников, с которыми евреи соприкасались в период их становления как национального образования. Большая часть этой литературы почерпнута из египетских и вавилонских источников. Этот материал часто изменяли или интерпретировали в соответствии с иудейскими представлениями. Его происхождение также приписывалось их богу, Яхве или Иегове, хотя последние исследования ясно показывают, что они были в той или иной степени плагиатом. И поэтому на страницах Библии есть множество отрывков, в которых прослеживается эта древняя литература мудрости.
Интересно, что, несмотря на то, что большая часть литературы мудрости была заимствована и отредактирована, часто она включалась с очень небольшими изменениями. Очевидно, что те, кто участвовал в составлении Библии, не до конца понимали этот материал, или не могли изменить его в полной мере, потому что он был общеизвестен. Таким образом, в некоторых отрывках мудрость не просто абстрактна, но персонифицирована как сверхъестественное существо, созданное Богом до того, как он сотворил небо или землю. Очень часто мудрость или знание представлялись как «дыхание силы Божьей». Написано, что «она — опора и правительница Вселенной, восседающая у престола Божия» (Книга Премудрости Соломона, 8:1; 9:4) и «она приходит, чтобы жить среди людей и одаривать их своими дарами», но большинство из них отвергают её. Хм. «Материнский камень», который отвергается как основная опора фундамента?
Павел, как образованный еврей, находился под сильным влиянием традиций мудрости. Иисус Павла, подобно мудрости, «помогает Богу в сотворении всего сущего». (1-е Послание Коринфянам, 8:6) Если мы не начнём с предположения, что Иисус был исторической личностью, изображённой в Евангелиях, то в писаниях Павла мало что говорит о том, что он был таковым. С другой стороны, многое говорит о необходимости рассмотреть другое объяснение выражения «распятый Христос». Тем не менее наша цель здесь — просто указать на то, что во времена Павла литература мудрости действительно существовала, и он, как кажется, имел привычку размышлять о ней и извлекать из неё смысл, служивший его собственным целям. Имея это в виду, давайте посмотрим на кое-что ещё, что сказал Павел:
Ибо, что можно знать о Боге, явно для них, потому что Бог явил им. Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира через рассматривание творений видимы, так что они безответны. (Послание к Римлянам, 1:19-20)
Это высказывание настолько похоже на следующий отрывок из ибн аль-Араби, что нельзя не подумать, что они оба происходят из одного и того же древнего источника:
«Каждое творение — это слово («калима») Бога. «Если бы все деревья земли стали письменными тростями, а за морем чернил находилось ещё семь морей, то не исчерпались бы Слова Аллаха.» (Коран, 31:27)
Не существует ничего, кроме Бога, Его имён и Его деяний.» (ибн аль-Араби, Мекканские откровения)
Как уже отмечалось, в Ветхом Завете сохранилась большая часть литературы мудрости, даже если она перемежается со сплагиированными мифами, превращёнными в мифы историями и полностью сфабрикованными генеалогиями. Многие псалмы были идентифицированы как ранее существовавшие египетские песни и сочинения:
Небеса рассказывают о славе Бога, и о деянии рук Его повествует свод небесный. День дню передаёт слово, ночь ночи открывает знание. Нет слова, и нет слов – не слышен голос их. По всей земле проходит линия их, до предела вселенной — слова их. (19-й псалом 1-4)
Всему своё время, и время всякой вещи под небом: время рождаться, и время умирать; время насаждать, и время вырывать посаженное; время убивать, и время врачевать; время разрушать, и время строить; время плакать, и время смеяться; время сетовать, и время плясать; время разбрасывать камни, и время собирать камни; время обнимать, и время уклоняться от объятий; время искать, и время терять; время сберегать, и время бросать; время раздирать, и время сшивать; время молчать, и время говорить; время любить, и время ненавидеть; время войне, и время миру. <…> Всё соделал Он прекрасным в своё время, и вложил мир в сердце их, хотя человек не может постигнуть дел, которые Бог делает, от начала до конца. <…> Что было, то и теперь есть, и что будет, то уже было, — и Бог воззовёт прошедшее. (Книга Екклезиаста, 3:1-15)
Эти отрывки, отражающие очень древние источники, открывают нам величайшую истину: природа и её циклы открывают нам Лица и Имена Бога. У Бога много лиц, и не все они приятны для созерцания.
Вокруг нас, в мире природы, есть чудеса и ужасы. Горы не только образуются, но и одновременно разрушаются ледниками и реками. Реки забиваются и меняют свои русла. Озёра заполняются отложениями и превращаются в болота, а со временем и в луга. Некоторые существа приспосабливаются и переживают эти изменения, а другие нет. Почти в каждом уголке планеты, от самых высоких гор до самых низких долин, от самого жаркого до самого холодного климата, над океанами и в них, обитают популяции взаимозависимых растений и животных. В большинстве случаев термин «взаимозависимость» на самом деле означает, что они едят друг друга.
На дне самых глубоких океанов обитают огромные трубчатые черви, которые питаются бактериями, потребляющими химические вещества, образующиеся в результате вулканических извержений. На вершинах высоких гор, где ничто другое не может пережить самые свирепые ветры и смертельный холод на Земле, находятся лишайники, состоящие из симбиотических водорослей и грибков. Эти грибки вырабатывают кислоту, которая вытравливает поверхность породы, позволяя колонии прикрепиться к гладкой поверхности. Кислота также растворяет минералы в химическую форму, которую могут усваивать водоросли. Грибки обеспечивают для колонии губчатую основу, которая поглощает влагу из воздуха. С помощью солнечного света водоросли превращают минералы породы, воду и углекислый газ из воздуха в пищевые вещества, которыми питаются как водоросли, так и грибки. Оба растения размножаются раздельно, и следующим поколениям приходится заново восстанавливать [симбиотическую] связь. Однако это партнёрство не является равноправным. Иногда грибковые нити внутри лишайника обвиваются вокруг клеток водорослей и поглощают их. А водоросли, будучи отделёнными от грибка, могут вести самостоятельную жизнь; грибок же не может выжить без водорослей. Похоже, что грибок использует водоросли в качестве рабов для колонизации этих лишённых растительности регионов, которые в противном случае остались бы для него закрытыми.
В Гималаях и Андах, в Альпах и горах Антарктики некоторые участки имеют розовый цвет, как ломтик арбуза. <…> Только с помощью микроскопа можно обнаружить среди замороженных частиц причину этого цвета — огромное количество крошечных одноклеточных организмов. Это тоже водоросли. Каждая из них содержит зелёные частицы, с помощью которых происходит фотосинтез. Однако этот зелёный цвет маскируется всепроникающим красным пигментом, который действует как своего рода солнцезащитные очки для водорослей, фильтруя вредные ультрафиолетовые лучи Солнца.
В какой-то момент своей жизни каждая из этих клеток водорослей развивает крошечную нить, позволяющую ей расти из снега, чуть ниже поверхности, где присутствует оптимальное количество света наиболее комфортное для неё. Там они защищены от ветра самим снегом, и температура не так удручающе низка, как на открытом воздухе.
Эти крошечные растения не нуждаются ни в чём от мира, кроме солнечного света и минимального количества питательных веществ, растворённых в снегу. Они не питаются никакими другими живыми существами, и ничто не питается ими. Они почти не изменяют окружающую их среду, за исключением того, что придают снегу розовый оттенок. Они просто существуют, свидетельствуя о трогательном факте, что жизнь даже на самом простом уровне возникает, по-видимому, лишь сама по себе.4
Эти примеры жизни, существующей в некоторых из самых экстремальных условий на нашей планете, служат не только для того, чтобы обрамлять картину нашей реальности, но и демонстрируют великие истины о нашем собственном состоянии бытия. Самые разные существа живут в самых разнообразных условиях — от ледяной тундры до бурлящих болот, от раскалённых пустынь до душных джунглей. И все они выражают фундаментальные сущности Имён Бога точно так же, как это делают люди, индивидуально и коллективно.
На обширных равнинах африканского Серенгети обитают стада различных видов животных. Любой, кто видел круговорот жизни в мультипликационном фильме Король Лев, мог увидеть красочное изображение игры сил, существующих в нашем естественном мире. Слоны, антилопы, жирафы и зебры передвигаются по ландшафту в больших стадах, поедая растительность и двигаясь дальше. На равнинах также обитают львы и гепарды, а в реках крокодилы, только и ждущие, когда к ним подойдёт молодая, слабая или измождённая антилопа, жираф или зебра, чтобы они могли пообедать. Есть также гиены и стервятники, поедающие остатки пиршеств хищников. В джунглях среди удивительных видов хищников и их жертв водятся огромные змеи. Там также обитает множество различных растений, большая часть которых служит пищей для каких-то существ.
В маленьком саду за моим домом живут птицы и ящерицы, насекомые и всевозможные растения. Ящерицы едят насекомых, а их, в свою очередь, поедают птицы. В почве, которая частично состоит из растительных остатков, превращённых червями в полезные питательные вещества, растут розы — красивые, но смертельно опасные. Есть личинки и медведки, которым, похоже, больше нечем заняться, кроме как уничтожать результаты моей тяжёлой работы в саду. Вечером наступает время летучих мышей и комаров. Первые охотятся на последних (к счастью). Раскрывается ночной жасмин, чтобы накормить определённый вид ночного мотылька, наслаждающегося его нектаром.
Земля вращается вокруг своей оси, принося с собой ночь, чтобы охладить планету и дать отдохнуть искателям солнечного света нашего мира. Ночь также создаёт среду для ночных существ, чтобы они могли выходить и совершать свои робкие или зловещие набеги за пищей.
Земля, вращаясь вокруг своей оси, тяжеловесно вращается вокруг Солнца, которое в безумном порыве тащит все свои планеты по задворкам Галактики. Похоже, что планеты и спутники нашей Солнечной системы оказывают значительное влияние на формы жизни на Земле, особенно наш собственный спутник — Луна. Они также определяют времена года. И, согласно литературе мудрости, небесные тела «изливают знание».
Есть весна, когда я провожу восемь часов в день, приводя сад в порядок; есть лето, когда я расслабляюсь и наблюдаю, как мои усилия растут и цветут; есть осень, когда я выдёргиваю отмершие однолетние растения и подрезаю переростки; и есть зима, когда всё отдыхает и набирается сил, чтобы взорваться следующей весной и начать новый цикл. Циклы внутри циклов: рождение, рост, зрелость, размножение, упадок и смерть. Всему есть свой сезон.
Теперь представьте, что вы наблюдаете Землю с помощью мощного телескопа откуда-то из космоса. Этот телескоп даёт вам детальные крупные планы любой точки на планете, но вы ничего не слышите. Вы можете только видеть. Забудьте всё, что вы думаете, будто знаете о принципах биологической жизни. Забудьте всё о живых существах, о том, что они собой представляют и как должны себя вести. Итак, что вы видите?
Первое, что вы заметите, это то, что поверхность планеты изобилует активностью. Мы также видим активность под землёй и в глубине моря. Деятельность на поверхности планеты состоит из огромного количества живых существ различных форм и размеров, передвигающихся и поедающих друг друга.
Далее, вы заметите, что существует целый класс живых существ, которые, по сути, неподвижны и неспособны избежать того, чтобы быть съеденными. На самом деле они, кажется, совсем не возражают против того, чтобы их съели. Может быть, если бы они могли, то убежали, но они не могут. Так что, возможно, только кажется, что они не возражают. Но факт в том, что эти неподвижные существа (назовём их растениями) используют это обстоятельство быть съеденным в своих интересах. Будучи съеденными, они часто способны распространяться в отдалённые места, которые в противном случае они не смогли бы заселить самостоятельно.
Однако все остальные живые существа явно против того, чтобы быть съеденными. Они очень часто прилагают огромные усилия, чтобы их не съели.
К этому моменту вы, наверное, уже решили, что эта планета — чудовищная среда обитания и вдобавок ужасно опасная! Мы уже учимся у природы.
Тем не менее, рассматривая ситуацию с другой точки зрения, вы начнёте замечать, что многие из живых существ имеют фундаментальные сходства в форме и поведении, и это приведёт вас к мысли, что, возможно, у них всех есть что-то общее. После недолгого размышления вы придёте к мысли, что им присуща одна общая способность — усвоение и преобразование пищи. Этот процесс преобразования пищи, похоже, направлен на размножение. Когда живое существо достигает этой цели, его организм начинает разрушаться и умирать. Но эта смерть не есть угасание жизни во всех составных частях существа, потому что они ассимилируются другими формами и перерабатываются в новую жизнь, будь то животную или растительную.
Но, рассмотрев этот вопрос ещё глубже, мы обнаружим, что даже те вещи, которые, как считается, не в состоянии ассимилировать и преобразовывать пищу, также являются частью цикла. Такие вещи, как минералы, становятся частью цикла и, следовательно, участвуют в процессе посредством различных химических реакций.
Так что, возможно, мы ищем ещё более глубокий принцип: способность реагировать. Реакция — это жизненно важный феномен.
Но чтобы иметь реакцию, или жизнь, должно быть действие и сопротивление ему.
Действие + Сопротивление = Реакция/Жизнь. Мы ещё кое-чему научились у природы. Есть две фундаментальные силы, которые приводят к третьей.
Поэтому мы начинаем думать, что все эти многочисленные живые существа, которые мы наблюдаем, имеют общее, структурно очень простое происхождение. Мы начинаем думать, что все они не только являются проявлениями одного источника, но и что они меняли свои формы в течение огромного периода времени. И теперь мы подошли к критическому вопросу о том, как и почему происходил этот бесконечный процесс изменений.
Конечно, можно легко понять первую часть вопроса в общем смысле: все эти изменения происходят посредством размножения. Существа, за которыми мы наблюдаем, не имея вечной жизни, начинают размножаться как можно раньше в своём жизненном цикле.
Можно было бы ожидать, что в статичной и стабильной среде все существа будут совершенно одинаковы. Они будут воспроизводить совершенно одинаковые копии самих себя. Но есть ещё кое-что, на что стоит обратить внимание. Планета постоянно подвергается бомбардировке различными космическими лучами, которые воздействуют на «чертежи» или генетические коды, определяющие сходство потомства с родителями. Иногда эти чертежи изменяются тем или иным образом. Многие из этих изменённых копий не выживают — на самом деле, большинство из них. Но время от времени одна из них выживает и размножается. И иногда изменённые копии имеют некоторые особенности, которые в действительности делают их лучше оригинала. Эти особи не только размножаются, но и процветают.
Из этого наблюдения мы можем вывести определённую закономерность: вариации биологических систем имеют какое-то отношение к тому, может ли тот или иной вид существ выжить в ужасной планетарной игре жизни и смерти. Ясно, что опасность вездесуща, и выживают только самые энергичные и способные к адаптации. Это ещё одно важное правило, которому учит нас Природа.
Многие из существ, часто считающихся добычей, снабжены сложными органами чувств, которые помогают им держаться подальше от опасности. У многих хищников есть ужасающе эффективные органы разрушения, такие как зубы и когти.
Наблюдая природу, мы видим это ужасное зрелище. Итак, что же нам думать? Это бессмысленная жестокость или целенаправленная деятельность с другого уровня бытия?
Неужели мы должны думать, что это греховный природный мир, не имеющий ничего общего с нашей духовностью? Это то, что мы должны «изменить», «возвысить» или «одухотворить», чтобы всё это чудовищное поедание исчезло или превратилось в блаженный сад, где лев лежит в траве рядом с ягнёнком, и все жуют, хм, что-то там?
Это ужасное состояние природы — ошибка? Это следствие греха Адама и Евы?
Или в этом есть глубокая истина для тех, кто откроет глаза и посмотрит?
Тайны природы доступны для всеобщего обозрения. Природа сама себе учитель. Она показывает своё внутреннее святилище тем, кто ищет и трудится в винограднике, и посвящает их. Даже самое полезное лекарственное растение может превратиться в опасный яд, если мы не знаем о его силе. Мотыльку свойственно влетать в пламя, потому что он не знает, какое действие оно оказывает. Пауку свойственно плести паутину. Коту свойственно мучить мышь, прежде чем съесть её. Некоторым существам свойственно питаться собственными детёнышами. Чёрной вдове и богомолу свойственно поедать своих партнёров во время спаривания.
В книге Hostage to the Devil иезуит и экзорцист Малачи Мартин писал: «Птица не летает, потому что у неё есть крылья; у неё есть крылья, потому что она летает». Иными словами, птица — это воплощение «птичности», что включает в себя способность летать и у многих видов — петь.
Развивая эту идею немного дальше, мы могли бы подумать о чёрной вдове, убивающей и съедающей своего партнёра сразу после спаривания, как о воплощении определённого сочетания Имён [Бога] в тот момент. На ум приходят Разрушитель, Убийца, Пожиратель и Ужасный. То же самое можно сказать и о кошке, мучащей мышь перед тем, как её съесть. Но, не мучая мышь, кошка воплощает в себе другие Имена или Идеи: Мечтательница, Чувствительная, Гордая и многое другое. То же самое можно сказать и о многих других существах, но можно предположить, что каждый вид обладает некоторыми существенными духовными качествами, которые уникальны для него. Но по своей физической природе они в основном пожиратели и убийцы.
Человеческие существа, индивидуально и коллективно, также являются воплощением определённых идей. На самом деле, можно сказать, что они воплощение всего того, что мы видим в мире природы.
В: (Л) Я хотела бы знать, каково происхождение и характер этих почти универсальных видений, которые встречаются в шаманских практиках; различные существа, как, например, змеи или фигуры с птичьими головами? Что является источником этих галлюцинаций? Почему в этих химически вызванных трансах часто наблюдаются эти птицеголовые или змееподобные существа?
О: Пока вы обладаете телесностью, какая-то часть вас будет поддерживать связь со своими корнями.
В.: (Л) Вы хотите сказать, что все эти люди, утверждающие, что человеческие существа имеют рептильную генетику, говорят правду? У нас есть гены рептилий?
О: Да.
В: (Л) А также гены птиц?
О: Да.
В: (Л) И это наша физическая связь или основа?
О: Да, будучи биологически созданными существами третьей плотности, вы возглавляете парад шведского стола того, что окружает вас в физическом мире.
Теперь у нас есть намёк на то, что мы можем многое узнать о себе, о нашей реальности, судьбе, а также о правильной реакции на окружающую среду путём изучения физического мира. Но мы стремимся не только к наблюдению за внешней структурой, но и к открытию внутренней природы или идеи вещи. Платоновская идея вещи упоминается в некоторых философских системах как ноумены. В философии Канта это «цель, достигаемая интеллектуальной интуицией без помощи чувств». Это суть вещи, не зависящая от ума, вещь в себе.
Мы уже упоминали тот факт, что суфии, используя ислам в качестве своей рабочей платформы, ссылаются на нечто, что выражается в виде охватывающего принципа. Суфии называют качества или сущности Именами Бога. Таким образом, Имя — это принцип или функция. Эти Имена включают в себя: Живой, Знающий, Дающий Жизнь, Убийца, Могущественный, Слабый, Прощающий, Мстительный, Милосердный, Сострадательный и так далее.
Важно учитывать, что эти Имена упорядочены в соответствии с неким существенным превосходством. Это означает, что высшее Имя обозначает самую широкую конкретную реальность или относительные отношения. Это не значит, что какое-то из них лучше любого другого с точки зрения ценности. В космическом плане гений так же ценен, как и идиот; личинка так же ценна, как павлин. Все сделаны из материи Бога, и поэтому равны в этом отношении.
Речь здесь идёт о чём-то похожем на кассиопейскую концепцию плотности сознания, или относительных отношений. Например: Имена Отцовство и Сыновство основаны на том отношении, что сын рождается через отца. В этом смысле ни отец, ни сын не являются более важными, просто архетип сына является относительным ответвлением архетипа отца.
Отношения между Именами различают Бога и Космос и, согласно суфиям, Имена проявляют реальность Божественного. Иными словами, Имена или лица подобны шаблонам, через которые Божественная творческая сила выталкивается в бытие, и этот процесс сопровождается смешением принципов и функций, приводя к великому множеству порождённых или сотворённых существ. Некоторые из этих Имён имеют более охватывающие связи, чем другие, а некоторые используют другие; некоторые противоречат друг другу, и все, как представляется, находятся в равновесии.
Например: Имя Живой обозначает необходимое условие существования всех остальных Имён и, следовательно, находится в верхней части шкалы. Оно всеохватывающе. Затем суфии постулируют, что знание рождается из Живого и включает в себя осознание всех других Имён, как неотъемлемую часть его собственного существования. Знание, как всеобъемлющий принцип, требует знания всего.
Мы также знаем, что знание Имени Познания является более мощным и всеобъемлющим в своих связях, чем Имя Могущество или Желание, потому что эти Имена имеют менее охватывающие связи, чем Познание. Они подобны привратникам для Познания. Аналогичную ситуацию можно наблюдать и в том, что Имена Слышащий, Видящий, Благодарный, Милосердный, Сострадающий и другие подобные Имена менее охватывающие в своих связях. Все они стоят ниже Познания.
Размышляя над суфийской концепцией Имён Бога и предполагая, что всё сущее является проявлением одного или нескольких из этих Имён по своей сущностной природе, мы начинаем получать представление о том, что должны понимать касательно нашей реальности. Суфии говорят, что мы должны научиться ставить каждую вещь на своё место. Это означает, что мы должны извлекать из каждой вещи уроки, чтобы дать ей имя.
Умберто Эко пишет в своей книге Поиски совершенного языка в европейской культуре:
Прежде всего до нас доносится речь Бога, который, создавая небо и землю, говорит: «Да будет свет». И только после этого божественного слова «стал свет» (Бытие 1:3-4). Творение происходит с помощью слова, и только именуя вещи, мало-помалу создаваемые, Бог придаёт им онтологический статус: «И назвал Бог свет днём, а тьму ночью (…) и твердь небом».
В 2:16-17 Господь впервые говорит с человеком, предоставляя в его распоряжение все блага земного рая и наказывая не есть от древа познания добра и зла. Непонятно, на каком языке Бог говорил с Адамом, и впоследствии будет принято думать, что то был язык, постигаемый изнутри, посредством некоего озарения: Бог, как в других случаях, на других страницах Библии, выражается с помощью атмосферных явлений, вроде грома и молнии.
<…> Тогда, и только тогда (2:19 и далее) Бог «образовал из земли всех животных полевых и всех птиц небесных и привёл [их] к человеку, чтобы видеть, как он назовёт их, и чтобы, как наречёт человек всякую душу живую, так и было имя ей». Толкование этого отрывка — дело чрезвычайно тонкое. В самом деле, здесь появляется встречающаяся и в других религиях и мифологиях тема Номотета-Законодателя, то есть первого создателя языка, вот только непонятно, на каком основании Адам поименовал животных. <…> Версия Вульгаты, опираясь на которую сформировалась европейская культура, никак не устраняет двусмысленности, ибо дальше говорится, что Адам назвал разных тварей «nominibus suis»; перевод — «их собственными именами» — не разрешит загадки: значит ли это, что Адам их назвал именами, которые им принадлежали по какому-то экстралингвистическому праву, или теми именами, которые мы сегодня (продолжая условный и произвольный принцип, идущий от Адама) им приписываем? Было ли всякое имя, данное Адамом, тем именем, которое следовало иметь животному исходя из его природы, или же Номотет его присвоил наобум, ad placitum, устанавливая тем самым некую конвенцию?
Перейдём теперь к Бытию, 2:23, где Адам впервые видит Еву. Тут Адам говорит (и речь его впервые цитируется): «…вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она будет называться женою, virago» (так в Вульгате переводится ishshah, женский род от ish, «человек»). Если учесть, что в Книге Бытия, 3:20 Адам называет свою жену Еву, чьё имя значит «жизнь», матерью живущих, перед нами два определения не вполне произвольных, а скорее «правильных». (Эко, 1995)
Помимо того, что в добиблейских мифах Адам был существом, созданным богиней Земли из её собственной глины и получившим жизнь от её крови, проблема Номотета, как указывает д-р Эко, является общей темой для других религий и мифологий. Тем не менее, когда мы рассматриваем более позднюю проблему Вавилонской башни, темой которой было смешение языков, мы обнаруживаем, что имена или слова как значимый мотив продолжают напоминать нам о чём-то важном.
Тема имён или слов, как нечто дающее силу, вновь поднимается в Библии, когда нам говорят о состоянии после потопа: «На всей земле был один язык и одно наречие» (Книга Бытия, 11:1). В этот момент человечество решило построить башню. В отрывке говорится:
«И сказали они: построим себе город и башню, высотою до небес, и сделаем себе имя, прежде нежели рассеемся по лицу всей земли.» (Книга Бытия, 11:4)
Очень любопытно, что именно эта идея, которую мы обсуждаем, конкретно обозначена здесь. «И сделаем себе имя». Самое интересное, что происходит дальше.
«И сошёл Господь посмотреть город и башню, которые строили сыны человеческие. И сказал Господь: вот, один народ, и один у всех язык; и вот что начали они делать, и не отстанут они от того, что задумали делать; сойдём же и смешаем там язык их, так чтобы один не понимал речи другого.» (Книга Бытия, 11:5-7)
Что, чёрт возьми, здесь произошло? Мы легко можем понять, что это не имело ничего общего с языком в смысле вариаций в разговорной речи, потому что в Книге Бытия 10:5, 10:20 и 10:31 мы находим ссылки на рассеивание потомков Ноя после потопа: «… От сих населились острова народов в землях их, каждый по языку своему, по племенам своим, в народах своих…», «…по племенам их, по языкам их, в землях их, в народах их» и так далее.
Итак, мы снова оказываемся в присутствии очень тонкой идеи, требующей нашего внимания. Почему традиция сосредотачивается на истории, в которой смешение речи понималась как трагедия, как божественное проклятие? Если человеческие языки были уже многочисленны после Ноя, то почему эта история смешения языков существует как аллегория проклятия, наложенного на человечество?
Ба-Бель, «Врата Бога» — это вавилонская небесная гора, зиккурат, где бог сошёл с небес в Святая Святых, место спаривания с Матерью-Землёй. <…> Знаменитые Висячие сады Семирамиды, расположенные на семи ступенях зиккурата, создали рай, похожий на рай индуистских божеств: «Семь частей света […] в семи кругах, один над другим…» Зиккурат был «храмом» семи сфер мира. <…> Миф о Вавилоне встречается по всему миру, включая Индию и Мексику. Он также был известен в греческих сказаниях о великанах, нагромоздивших горы, чтобы достичь неба. Индусы говорили, что это была не башня, а огромное дерево, которое росло до небес… (Уокер, 1983; выделено мной)
Мы уже обнаружили небольшую подсказку от кассиопеян по этой теме, но давайте взглянем ещё раз на транскрипт сеанса. Может быть, мы обнаружим что-то ещё, что поможет нам в понимании:
В: (Л) Какое событие произошло примерно через сто лет после потопа, известное как смешение языков или строительство Вавилонской башни?
О: Духовное собрание.
В: (Л) Какую цель преследовали люди, желавшие вместе построить Вавилонскую башню?
О: Электромагнитная концентрация всех гравитационных волн.
В: (Л) И что они намеревались делать с этими концентрированными волнами?
О: Изменение сознания масс.
В: (Л) Почему они хотели это сделать?
О: Духовное объединение масс.
В: (Л) Кто были эти «боги», смотревшие свысока на Вавилонскую башню и на тех, кто её построил с намерением объединения, и решившие уничтожить их работу?
О: Ящерицы.
Мы уже говорили о том, что человечество — это «фрагментированная душевная единица». Теперь у нас есть идея, что создание имени, как это было описано в библейском тексте, было как-то связано с духовным объединением масс — возможно, воссоединение членов этой душевной единицы.
У нас также есть подсказка о том, что это действие было неприемлемо для системы контроля, потому что в Библии ясно говорится:
«И сказал Господь: вот, один народ, и один у всех язык; и вот что начали они делать, и не отстанут они от того, что задумали делать.» (Книга Бытия, 11:6)
Помимо того, что этот отрывок в значительной степени подтверждает интерпретацию кассиопеян этого события, в нём предлагаются и другие возможности, которые необходимо рассмотреть, а именно, идея о том, что благодаря духовному объединению «не отстанут они от того, что задумали делать»5.
Вот это концепция!
Но мы должны отметить ещё одну деталь об этой Вавилонской башне: кассиопеяне также говорили, что она была создана для работы посредством «электромагнитной концентрации всех гравитационных волн», что привело бы к «изменению сознания масс».
А теперь давайте немного поразмыслим над этим. Они сказали: «все гравитационные волны» — во множественном числе.
Перейдём к ещё одному ряду любопытных замечаний, сделанных кассиопеянами. Следует отметить, что этот ряд замечаний был инициирован моими вопросами об учениях суфиев:
В: (Л) Как вы знаете, в настоящее время я изучаю учения суфизма, и при этом нахожу столь много соответствий между этими суфийскими «снятиями завесы» и вашей информацией, что я, мягко выражаясь, просто поражена. Мой вопрос таков: может ли то, чем мы занимаемся здесь, рассматриваться как продолжающееся, постепенное «снятие завесы», как описано в суфизме?
О: Да.
В: (Л) Согласно книге, которую я читаю, в процессе снятия завесы в некоторые моменты, когда база знаний достаточно расширена, начинают происходить внутренние открытия. Это также часть текущего процесса?
О: Возможно.
В: (Л) Мой опыт последних лет показывает, что всякий раз, когда происходило существенное увеличение знаний, это имело цикличный характер: я прохожу через период депрессии, прежде чем могу их ассимилировать. Это подобно внутреннему преобразованию с одного уровня на другой. Можем ли мы что-то с этим поделать, и если да, то желательно ли ускорять или облегчать этот процесс каким-то образом?
О: Это естественный процесс. Просто позволь ему произойти.
В: (Л) Аль-Араби пишет также об онтологических уровнях бытия. Так сказать, концентрические круги, состоящие из состояний бытия. При этом каждое состояние определяет отношения. На каждом более высоком уровне вы ближе к непосредственной связи с ядром всего бытия, в то время как на внешнем крае вы теснее связаны с материей. Это довольно точно иллюстрирует семь плотностей, описанных вами ранее. Он также говорит об «излучении» и «движении внутрь» к знанию. Моя мысль была такова, что некоторые существа, как, например, служащие себе из четвёртой или третьей плотности, которые, возможно, считают, что они сами создают условия для накопления власти, могут на самом деле быть частью процесса «излучения» или рассеивания и превращения в материю. Это верное восприятие?
О: Приблизительно.
В: (Л) Аль-Араби говорит — и это подтверждает ваши слова, — что можно оставаться в иллюзии, в которой мы находимся, либо двигаться вниз или вверх. Является ли выбор направления движения функцией собственной позиции в цикле?
О: Это намного сложнее этого.
В: (Л) Я в этом и не сомневалась. Аль-Араби представляет очень сложный анализ. Тем не менее это почти «слово в слово» отражает то, что было нам передано через этот источник.
О: Теперь изучай, читай, исследуй всё, что сможешь найти, о нестабильных гравитационных волнах. А также медитируй! Мы имели в виду тебя, Лора: медитируй о нестабильных гравитационных волнах в рамках твоего исследования.
В: (Л) Хорошо. Итак, мы кое-что нашли в суфийских учениях. Понятно, что что-то лежало под поверхностью, и я была убеждена, что увидев эту основополагающую закономерность, можно было проникнуть сквозь завесу. Это дало мне толчок к прорыву.
О: Нестабильные гравитационные волны открывают пока ещё неизвестные тайны квантовой физики и делают картину кристально ясной.
В: (Л) Гравитация, похоже, является свойством материи. Это верно?
О: И антиматерии! Гравитация связывает всё материальное со всем эфирным посредством нестабильных гравитационных волн!!!
В: (Л) Антиматерия представляет собой то, что мы называем эфирным существованием?
О: Путь к нему. Портал.
В: (Л) Таким образом, посредством нестабильных гравитационных волн можно получить доступ к другим плотностям?
О: Ко всему.
И мы только что обнаружили, что «Ба-Бель» означает «Врата Бога». Хм…
В: (Л) Возможно ли генерировать их механически?
О: Генерация — это не что иное, как сбор и последующее рассеивание.
В: (Л) Хорошо, устройство какого типа могло бы собирать и рассеивать гравитационные волны? Спирали?
О: Близко. Когда ты писала свою книгу Noah (The Secret History of the World), какое место ты уделила гравитации?
В: (Л) Я думала, что гравитация была индикатором «потребления» электричества; что гравитация была побочным продуктом непрерывного потока электрической энергии…
О: Гравитация — не побочный продукт! Это центральная составляющая всего бытия!
В: (Л) Я думала, что электричество было свидетельством своего рода сознания, а гравитация — доказательством того, что планета, обладающая ею, имеет и жизнь…
О: Мы говорили вам прежде, что планеты и звёзды — это окна. И куда направлена гравитация?
В: (Л) Да, куда она направлена? Солнце — это окно. Даже наша планета должна быть окном!
О: У тебя оно тоже есть!! Гравитация — это всё, что существует. Гравитация — это «Бог».
В: (Л) [То есть у нас есть наше собственное внутреннее «окно».] Но я думала, что Бог — это свет?
О: Если гравитация — это всё, что есть, то что не является ею? Свет — это проявление энергии, созданное гравитацией.
В: (Л) Гравитация — это «свет, который нельзя увидеть», как называют его суфии: Источник.
О: Пожалуйста, назови что-нибудь, что не является гравитацией.
В: (Л) Хорошо, если гравитация объемлет всё, и не существует ничего, что не было бы гравитацией… Хорошо. Что является абсолютной пустотой?
О: Просто мысль.
В: (Л) Мысли создают гравитацию?
О: Да.
В: (Л) Звук создаёт гравитацию?
О: Да.
В: (Л) Возможно ли с помощью звука управлять гравитацией?
О: Да.
В: (Л) Возможно ли делать это при помощи человеческого голоса?
О: Да.
В: (Л) Это может быть сделано акустически или силой мысли?
О: И то и другое. Гравитация управляется звуком, когда мысли, управляемые гравитацией, решают производить звуки, способные, в свою очередь, управлять гравитацией.
В: (Л) Парень, построивший Коралловый замок, проводил свои манипуляции гравитацией, вращаясь на подвешенном кресле от самолёта?
О: Нет. Он вращался, потому что гравитация решила воздействовать на него, чтобы привести его во вращение и позволить ему, в свою очередь, управлять гравитацией.
В: (Л) Гравитация обладает сознанием?
О: Да.
В: (Л) Возможно ли вообще для отдельного человека принять такое решение? Или же это гравитация, являющаяся им, делает этот выбор?
О: Гравитация, находившаяся внутри него, была всей существующей гравитацией.
В: (Л) А я-то думала, что суфизм был трудным для понимания! (Ф) Возможно, что это твои исследования открыли эту дверь. (Л) Надо же! Что же я наделала! Ладно. Я запуталась.
О: Нет, ты не запуталась.
В: (Л) Тогда скажем так: я озадачена и перегружена.
О: Озадаченность — это здорово! Сколько ещё раз мы должны говорить это вам?!?! Учиться забавно! Бытие во всей своей совокупности существует в каждом из вас, и наоборот.
В: (Л) Тогда как можно объяснить воспринимаемую нами «множественность»?
О: Восприятие в третьей плотности.
В: (Л) Проблема лишь в том, как прийти к этому, как «снять пелену».
О: Это самая интересная часть.
В: (Л) Значит, у парня, построившего Коралловый замок, был доступ к этим знаниям. Постоянный или временный?
О: Частичный.
В: (Л) Насколько я понимаю, при скорости света не существует ни массы, ни времени, ни гравитации. Как это возможно?
О: Никакой массы, никакого времени, но гравитация — да. Гравитация быстрее света.
В: (Л) Что делает гравитационные волны нестабильными?
О: Их использование.
В: (Л) Похоже, что я упускаю здесь что-то действительно важное…
О: Да, но ты можешь прийти к этому только в собственном темпе.
Теперь давайте ещё раз рассмотрим некоторые из этих ключевых моментов:
Гравитация — не побочный продукт! Это центральная составляющая всего бытия! Гравитация связывает всё материальное со всем эфирным посредством нестабильных гравитационных волн!!! Мы говорили вам прежде, что планеты и звёзды — это окна. И куда направлена гравитация? У тебя оно тоже есть!! Бытие во всей своей совокупности существует в каждом из вас, и наоборот. Гравитация — это всё, что существует. Гравитация — это «Бог». Гравитация управляется звуком, когда мысли, управляемые гравитацией, решают производить звуки, способные, в свою очередь, управлять гравитацией.
Теперь вспомним, что кассиопеяне говорили, что Вавилонская башня была построена для искусственной концентрации всех гравитационных волн, и что это могло бы привести к «объединению», в чём система контроля сразу же увидела угрозу. Исходя из вышесказанного, можно предположить, что замечание о концентрации всех гравитационных волн должно относиться к перенаправлению людей с целью достижения Бога, учитывая, что «совокупность всего сущего находится внутри каждого человеческого существа» в форме гравитации. Мне кажется, что они описывают состояние, сегодня известное как энергия нулевой точки.
Дэвид Бом вычислил энергию нулевой точки благодаря квантово-механическим колебаниям в одном кубическом сантиметре пространства и получил энергию 1038 эрг (один эрг равен 107 Дж). Это примерно такое же количество энергии, которое можно получить из 10 миллиардов тонн урана. Джозеф Чилтон Пирс сравнивает это предположение об энергии нулевой точки с высказыванием Иисуса о том, что имея веру с горчичное зерно, можно сдвинуть горы. Однако есть небольшая загвоздка. По словам Дэвида Бома, в нынешних условиях эта энергия недоступна в материальном смысле. Она всего лишь математическое представление некоего теоретического состояния. Но, как мы уже предположили, этот источник энергии нулевой точки на самом деле является состоянием чистого непредвкушения левого полушария мозга в его анализе наблюдений, сделанных посредством мыслительных процессов правого полушария. Это зеркало зеркал сознания Грааля.
На тему алфавитов Найджел Пенник писал следующее:
Поскольку алфавиты обладают потенциалом для описания и передачи всех знаний Вселенной, им приписываются магические свойства. <…> Несколько древних алфавитов имеют названия для каждого символа, описывающие цели или качества и связанные с магическими и гадательными возможностями. <…> Латинский алфавит, используемый сегодня, обычно не считается имеющим какое-либо магическое или гадательное значение… (Найджел Пенник, Secret Games of the Gods, 1992)
Древние алфавиты были не просто средством, с помощью которого фонетические символы соединялись в слова, обозначавшие людей или вещи. С этими символами ассоциировались определённые концепции. Слово «руна» связано со значением «шептать» (подобно понятию Мудрости, как описано выше) или давать представление о природе чего-либо. Каждый знак древних систем символов был единицей, заключившей в себе огромное количество информации. Они представляли собой бесформенную вечную реальность, проявляющуюся в мире, который мы воспринимаем как объекты, силы, чувства и свойства.
Ещё раз рассмотрев функции левого и правого полушарий нашего мозга, мы обнаружим, что именно левое полушарие обладает навыками, необходимыми для письма и чтения в нашем современном понимании этих слов. Но древние системы символов представляли собой логографические образы, которые более эффективно распознавались правым полушарием мозга. Ключ в том, чтобы объединить оба полушария мозга в ответ на тот или иной знак.
В Младшей Едде (автор Снорри Стурлусон) Один делает этот синтез. В поэме Ховамол (Речи Высокого) в строфах 138–139 мы читаем:
«Знаю, висел я в ветвях на ветру
девять долгих ночей,
пронзённый копьём, посвящённый Одину,
в жертву себе же,
на дереве том,
чьи корни сокрыты в недрах неведомых.
Никто не питал,
никто не поил меня,
взирал я на землю, поднял я руны,
стеная их поднял —
и с древа рухнул».
Какое это имеет отношение к тому, чтобы «сделать себе имя»? Что это может сказать нам об Именах Бога? Как это соотносится с нашим индивидуальным доступом к энергии нулевой точки?
Имя в эзотерическом смысле считается тождественным самой вещи; это духовная рукоять, с помощью которой человек осознаёт, как обращаться с другими людьми, вещами или вопросами. Древние бритты верили, что имя и душа — это одно и то же, и существует множество историй о кельтских героях, отказывавшихся называть свои имена незнакомцам. В некоторых мифах знание имени могло принести разрушение, как отмечается в сказке «Румпельштильцхен».
Из всего того, что мы обсудили, представляется разумным предположить, что древнейшие цивилизации обладали определёнными знаниями о звуке как о средстве созидания и разрушения. Вера в то, что произнесение божественного имени может активизировать такие силы, — лишь бледный остаток этого знания. Можно даже сказать, что в словах Иисуса «именем моим будут изгонять бесов» присутствовал некий элемент этой идеи. Это также отражено в идее о том, что спастись можно только «во имя Иисуса».
Однако, если проследить эту мысль до литературы мудрости, можно обнаружить, что Мудрость — это опора и правительница Вселенной, восседающая у престола Божьего и приходящая, чтобы жить среди людей и одаривать их своими дарами, но большинство из них отвергают её.
Тем не менее предание гласит, что святые имена были не просто символами, потому что слова, произносимые во имя Иисуса или во имя Отца, Сына и Святого Духа, должны были иметь абсолютную силу в изгнании демонов. Христианская церковь учила, что ни один демон не может быть изгнан до того, как станет известно его собственное имя. Например, Иисус требовал знать имена бесов, вселившихся в гадаринского бесноватого.
Мы видим, что в этой тени истины есть подсказка. Если эти идеи искажают идею знания и мудрости как дарителя всего хорошего и защитника человечества, то мы сталкиваемся с осознанием того, что называть что-то — значит знать это. И кроме того, называть что-то означает отделять и различать это!
В процитированном отрывке из Книги Бытия о сотворении мира, совершённом посредством именования вещей, нам действительно нужно заметить, что изречение «да будет свет» представляло собой, по существу, тот факт, что Бог отделил свет от тьмы, назвав их. Единое разделилось на две части. «Родитель» произвёл на свет «ребёнка». Непроявленное море потенциала сжалось бесконечно, оставив пустоту, или нулевую точку, и всё остальное, или Единого. Всё в космосе может быть выражено двумя цифрами, 0 и 1, включено или выключено, служение другим или служение себе, творение или энтропия.
Эта функция нулевой точки с её невероятным энергетическим потенциалом известна в суфийских учениях как дыхание Бога. Бог сжался и поэтому выдохнул, чтобы облегчить Своё сжатие. Это дыхание есть облако, или зеркало, в котором Бог видит своё отражение. И это отражение видно во всём, что возникает благодаря постоянным колебаниям бытия Бога, когда он смотрит в «зеркало». По мере того как Бог смотрит, он активизирует положительный творческий потенциал мысли, являющейся ответом на энергетический потенциал дыхания нулевой точки, и всё творение приходит в бытие. То, что рассеивается по периферии, Дыхание Бога, становится глиной творения. Без него свет не сиял бы, и не появился бы космос. И как только достигается это полное внешнее проявление, наступает время объединительному движению взять верх. Активное и сознательное участие в этом движении — прерогатива человеческих существ.
Здесь мы подходим к ещё одной великой тайне:
Корень дыхания — это свойство любви. Любовь имеет движение внутри любящего, в то время как «дыхание» — это движение стремления к объекту любви, и через это дыхание переживается наслаждение. И Бог сказал, как сообщалось: «Я был Сокровищем, но не был познан, поэтому я любил быть познанным». Через эту любовь происходит дыхание, так что Дыхание становится явным, и появляется Облако. (Коран II: 310.17)
Из вышесказанного мы делаем вывод, что любовь служит знанию, а не наоборот.
Касательно рассматриваемого вопроса, дыхание, таким образом, — это пар, снимающий скованность в груди, а также средство передачи слов. Существующие вещи или слова возникают в дыхании как результат речи Бога. Это слово описывается как «Быть!», но оно адресовано каждой вещи в её состоянии небытия. И благодаря этому вещь становится существующей. Место артикуляции определяет, что приходит в бытие. При создании космоса дыхание Бога принимает контуры, определённые именами. Подобно тому как каждое слово, произносимое человеком, исходит из определённой точки, известной как место артикуляции в голосовом аппарате, так и каждая буква/реальность космоса проявляется определённым образом, отличным от других. Поэтому каждая из них связана с определённым именем Бога.
Согласно Ибн аль-Араби, «Единое», или Божественное присутствие, включает в себя Сущность, Атрибуты и Деяния. Оно охватывает всё, что есть. Сущность — это Бог без привязки к отношениям. Деяния — это все сотворённые вещи, включая человека. Эти Имена — это «Барзах», или перешеек между Сущностью и Творением. Иными словами, Имена определяют отношения между Богом и Творением. Имена не подобны созданиям Вселенной, которые могут быть отмечены как отдельные вещи; скорее, они являются отношениями, атрибутами, приписываниями или корреляциями между Богом и космосом. Сотворённые вещи являются вторичными причинами Имён.
Как только Бог создал космос, мы видим, что он обладает различными уровнями и реальностями. Каждый из этих уровней и каждая из этих реальностей требуют определённого отношения к Настоящему. Эти имена позволяют нам понять, что обозначают как его сущность, так и доступное для понимания качество, не имеющее никакой сущности. Примеры таких доступных для понимания качеств включают в себя: созидание, обеспечение, приобретение, потерю, создание, уточнение, укрепление, господство, строгость, мягкость, нисхождение, притяжение, любовь, ненависть, близость, расстояние, почтение, презрение и так далее. Каждое свойство, проявляющееся в космосе, имеет известное нам имя.
Имена Бога позволяют нам понять многие реальности очевидного разнообразия. Эти имена приписываются только Богу, ибо Он — предмет, названный ими, но через них Он не становится многократным.
Бог знает имена в силу того факта, что он знает каждый объект познания, в то время как мы знаем имена через разнообразие их воздействий внутри нас. (Коран III: 397.8)
Эти имена также называют реальностями. Как качества или сущности, они являются генетическим кодом потомства Бога — и действительно неизвестно, сколько их существует. Каждая система имеет свой собственный список. Некоторые толкователи иудаизма говорят, что существует 72 имени Бога. С точки зрения ислама, их 99. В некоторых эзотерических литературных источниках перечисляются «двенадцать пар двухаспектных характеристик». Я полагаю, что попытка перечислить все имена была бы ограниченной. И следует отметить, что иудео-христианская точка зрения состоит в том, что «некрасивые имена», не относятся к Богу, а скорее являются результатом греха. В этом отношении они фактически судят и осуждают половину творения и выносят этот приговор половине человечества, то есть женщинам.
Множественность отношений, которые можно различить в Боге, приводит к множественности отношений в космосе. Все вещи во Вселенной проявляют эффекты и свойства имён божьих. Даже конфликты, ссоры, раздоры, войны имеют корни в Боге. Космос — это огромное собрание вещей, идущих своим собственным путём, необязательно в гармонии с другими вещами на том уровне, где они рассматриваются. Истинное познание Бога требует познания Его как через красивые, так и некрасивые Его имена. (Читтик, 1989)
А теперь вернёмся к теме, над которой работал апостол Павел, размышляя над тем, почему к одному сосуду следует относиться благосклонно, а к другому — нет. Точка зрения апостола Павла представляется очень узкой и самонадеянной по сравнению с суфийскими взглядами.
Характеристики божественных имён как таковых различны. Что общего у Мести, Страшного наказания и Непреодолимой силы с Милосердием, Прощением и Кротостью? Мщение требует присутствия мстительности в своей цели, в то время как милосердие для той же цели требует устранения мстительности. Поэтому те, кто смотрит на эти проявления, будут думать, что это Божественный конфликт, ошибка или случайность.
Как объясняет аль-Араби, этот конфликт существует потому, что разные имена зовут создания в различные направления! Если объект зова откликается, он называется «послушным» и становится «счастливым». Если он не отвечает, его называют «непослушным», и он становится «жалким». (Читтик, 1989)
Слово демон происходит от греческого daemon, означающего что-то вроде путеводного духа или ангела-хранителя. Средневековое представление о демоне развилось из христианского всеобщего осуждения всех языческих идей. Согласно Фоме Аквинскому, все плохие погодные условия и природные катастрофы вызывались демонами. Но, как мы видим, архаическое представление о демоне, как о божественной силе, внутреннем духе, судьбе или вторичном божестве, довольно близко к идее имён Бога.
Нижеследующий диалог из сочинений великого шейха Ибн аль-Араби подчёркивает, насколько тесно понятие демонов — в том виде, в каком оно понималось в древности, — связано с понятием Имён:
Шейх говорит: Вы должны знать, что божественный призыв звучит для верующих и неверующих, послушных и непослушных. <…> Этот зов исходит только от божественных имён. Божественное имя взывает к тому, кто управляется свойством другого божественного имени, когда оно знает, что срок свойства этого имени в человеке подошёл к концу. Это имя, взывающее к нему, берёт верх. Так это продолжается и в этом мире, и в следующем. Поэтому всё, кроме Бога, призывается божественным именем, чтобы войти в вызванное состояние, в котором это имя пытается прикрепиться к нему. Если объект зова откликается, он называется «послушным» и становится «счастливым». Если он не отвечает, его называют «непослушным», и он становится «жалким».
Вы можете возразить и сказать: «как может божественное имя призывать, а [человек] отказываться отвечать, учитывая, что [он] слаб и должен принять божественную силу?»
Мы ответим: [он] не отказывается отвечать в отношении [себя и своей] собственной реальности, так как [он] постоянно подавлен. Но так как [он] находится под всепоглощающим влиянием другого божественного имени, это имя не позволяет [ему] откликаться на зов имени, взывающего к [нему]. Отсюда и конфликт между божественными именами.
Однако, с точки зрения силы, имена равны, поэтому доминирующее свойство принадлежит фактическому владельцу, то есть имени, в чьих руках находится [человек], когда другое имя призывает его. Владелец сильнее благодаря ситуации.
Вы можете возразить: «тогда почему человек несёт ответственность за свой отказ?» Мы отвечаем: «потому что он приписывает этот отказ себе, а не божественному имени, которое его контролирует».
Вы можете возразить: «это ничего не меняет, так как он отказывается отвечать на призыв лишь из-за непреодолимого влияния [другого] божественного имени. Призываемый человек отказывается отвечать из-за этого имени». Мы отвечаем: «это правда, но он невежественен в этом, поэтому несёт ответственность за своё невежество, так как оно принадлежит ему!»
Вы можете возразить: «но это невежество проистекает из божественного имени, свойство которого доминирует над ним». Мы отвечаем: «невежество — это качество, которое относится к небытию; оно не онтологическое!» Божественные имена даруют только существование; они не даруют небытие. Поэтому невежество принадлежит самому тому, кто призывается. (аль-Араби, Футухат II: 592.32, процитировано в Читтик, 1989)
Вот важный ключ к разгадке нашей проблемы. Прежде всего, мы узнаём, что каждый человек находится под зовом одного или нескольких Божественных Имён. Создаётся впечатление, что одно конкретное Имя должно доминировать в человеке в любой момент времени, пока оно не закончит с ним. Если некое другое имя взывает к человеку, оно имеет меньшее влияние на него, чем то, которое обладает им в данный момент.
Теперь мы уже знаем, что в любой момент времени может действовать огромное количество Имён, и это причина большого разнообразия проявлений вторичных причин или создаваемых существ и ситуаций в космосе. Это могут быть макро-существа и ситуации или микро-существа и ситуации. Существуют универсальные, галактические, солнечные, глобальные, национальные, расовые, столичные, социальные, семейные и личные проявления или споры между Именами.
Гурджиев говорил об этой проблеме несколько по-другому, хотя мы довольно ясно видим суфийские корни его учения.
— Я хочу, чтобы вы поняли, что именно я говорю. Посмотрите, все эти люди, которых вы видите, — и он указал на улицу. — Всё это просто машины и ничего более.
— Я думаю, что понимаю вашу мысль, — сказал я. — Я часто думал, как мало в мире такого, что могло бы противостоять этой форме механизации и избрать свой собственный путь.
— Вот тут-то вы и делаете величайшую ошибку, — промолвил Гурджиев. — Вы думаете, что существует нечто, способное противостоять механизации, нечто, выбирающее свой путь; вы думаете, что не всё одинаково механистично.
— Ну конечно, нет, — возразил я. — Искусство, поэзия, мысль — вот феномены совершенно другого порядка!
— В точности такого же! — был ответ Гурджиева. — Их деятельность так же механична, как и всё прочее. Люди это машины, а от машин нельзя ожидать ничего, кроме механического действия…
— Может ли человек перестать быть машиной? — задал я вопрос.
— А! В этом-то и дело, — ответил Гурджиев… Можно перестать быть машиной, но для этого необходимо прежде всего знать машину. Машина, настоящая машина, не знает и не может знать себя. А машина, которая знает себя, уже не машина; по крайней мере, не та машина, какой она была раньше. Она начинает проявлять ответственность за свои действия. — Что делать? — спросил Гурджиев, как бы удивившись. Делать что-то невозможно. Прежде всего человек должен кое-что понять. У него тысячи ложных идей и ложных понятий, главным образом, о самом себе. И он должен избавиться от некоторых из них, прежде чем начинать приобретать что-то новое.
<…> … Главное заблуждение человека — это его уверенность в том, что он может что-то делать. Все люди думают, что они могут что-то делать, все люди хотят что-то делать; и первый вопрос, который задают люди, — это вопрос о том, что им делать. Но в действительности никто ничего не делает, и никто ничего не может делать. Это первое, что нужно понять. Всё случается. Всё, что происходит с человеком, всё, что сделано им, всё, что исходит от него, — всё это случается. И случается точно так же, как выпадает дождь после изменений в верхних слоях атмосферы или в окружающих облаках, как тает снег, когда на него падают лучи солнца, как вздымается ветром пыль.
<…> Человек — это машина. Все его дела, поступки, слова, мысли, чувства, убеждения, мнения и привычки суть результаты внешних влияний, внешних впечатлений. <…> Установить этот факт для себя, понять его, быть убеждённым в его истинности — значит избавиться от тысячи иллюзий о человеке, о том, что он якобы творчески и сознательно организует собственную жизнь и так далее. Ничего подобного нет. Всё случается: народные движения, войны и революции, смены правительств — всё это случается. И случается точно так же, как случается в жизни индивидов, когда человек рождается, живёт, умирает, строит дома, пишет книги — не так, как он хочет, а так, как случается. Всё случается. Человек не любит, не желает, не ненавидит — всё это случается.
Но никто не поверит вам, если вы скажете ему, что он не может ничего делать. Это самая оскорбительная и самая неприятная вещь, какую только вы можете высказать людям. Она особенно неприятна и оскорбительна потому, что это истина, а истину никто не желает знать. Но одно дело — понимать всё умом, а другое — ощущать «всей своей массой», быть по-настоящему убеждённым в том, что дело обстоит именно так, никогда об этом не забывать.
С вопросом «делания» связана ещё одна вещь. Людям всегда кажется, что другие неизбежно делают вещи неверно, не так, как их следует делать. Каждый думает, что он мог бы сделать всё лучше. Люди не понимают и не желают понять, что всё, что делается, и в особенности то, что уже сделано, не может и не могло быть сделано другим способом. <…> В действительности же всё делается только так, как оно может быть сделано. Если одна вещь может быть иной, тогда и всё может быть иным. <…> … Всё зависит от всего остального, всё связано, нет ничего отдельного. Поэтому всё идёт только по тому пути, по которому должно идти. Если бы люди были иными, всё было бы иным. Но они таковы, каковы есть, и поэтому всё остаётся одним и тем же.
Для того, чтобы делать, необходимо быть. А сначала необходимо понять, что это значит — быть. <…> Затем человек должен научиться говорить правду. В большинстве случаев они считают, что говорят правду. И тем не менее, они всё время лгут — и тогда, когда желают обмануть, и тогда, когда желают сказать правду. Они постоянно лгут и себе, и другим. <…> Но они не в силах понимать друг друга, ибо не могут не говорить лжи. Говорить правду — самая трудная вещь на свете; и для того, чтобы говорить правду, необходимо долго и много учиться. Одного желания здесь недостаточно. Чтобы говорить правду, нужно знать, что такое правда и что такое ложь — прежде всего, в самом себе. А знать это никто не желает. (Успенский, В поисках чудесного, 1949)
В том же духе мыслит и дон Хуан, рассказывающий Карлосу Кастанеде в Активной стороне бесконечности:
— Я хочу воззвать к твоему аналитическому уму, — сказал дон Хуан. — Задумайся на мгновение и скажи, как ты можешь объяснить противоречие между образованностью инженера и глупостью его убеждений и противоречивостью его поведения. Маги верят, что нашу систему убеждений, наши представления о добре и зле, нравы нашего общества дали нам хищники. Именно они породили наши надежды, ожидания и мечты по поводу успехов и неудач. Им мы обязаны алчностью и трусостью. Именно хищники сделали нас самодовольными, косными и эгоцентричными.
— Но как же они сделали это, дон Хуан? — спросил я, несколько раздражённый его словами. — Они что, нашептали нам всё это во сне?
— Нет конечно, что за глупости! — с улыбкой сказал дон Хуан. — Они действовали куда более эффективно и организованно. Чтобы держать нас в кротости и покорности, они прибегли к изумительному манёвру — разумеется, изумительному с точки зрения воина-стратега. С точки же зрения того, против кого он направлен, этот манёвр ужасен. Они дали нам свой разум! Ты слышишь? Хищники дали нам свой разум, ставший нашим разумом. Разум хищника изощрён, противоречив, замкнут и переполнен страхом того, что в любую минуту может быть раскрыт.
— Я знаю, что несмотря на то, что ты никогда не голодал… ты беспокоишься о хлебе насущном. Это не что иное, как страх хищника, который боится, что его трюк в любое мгновение может быть раскрыт и еда может исчезнуть. Через посредство разума, который в конечном счёте является их разумом, они вносят в жизнь человека то, что удобно хищникам. И таким образом они в какой-то мере обеспечивают свою безопасность и смягчают свои страхи. (Кастанеда, 1998)
Все вышесказанное звучит абсолютно безумно! Здесь у нас суфийский мистик, живший сотни лет назад, странствующий мастер на все руки (Гурджиев) из Малой Азии, живший в первой половине 20-го века, и учение которого включало мистицизм, а также полумифический шаман (дон Хуан), бывший, возможно, плодом воображения современного антрополога, потребляющего мескалин. И все они говорят нечто абсолютно чуждое нашим представлениям о любви к Богу, самости, личном суверенитете, свободной воле и привитых системах верований!
Все они говорят, что за нашей реальностью явно стоит какая-то большая сила, существо или влияние, о которых нам срочно необходимо узнать. Неужели только они говорят такие вещи?
Барбара Хорт, доктор философии, психолог-юнгианец, также говорит нечто подобное. В своей книге Unholy Hungers она пишет:
Зверь всегда был с нами. С тех пор, как наши сердца качают кровь, наши души светятся жизнью, мы жаждем любви, зверь всегда был рядом. Ухмыляясь и подкрадываясь, пуская слюни и строя козни, он облизывает свои полные мягкие губы в предвкушении следующей тёплой трапезы. Для зверя это в основном вопрос питания. О, да, у него много лиц, все они человеческие, и у него также есть наши милые манеры. Но эти человеческие привлекательные качества — камуфляж, порождённый необходимостью, это маскировка, позволяющая зверю одержать верх. Под маской человечности сердцевина зверя — это голод, и выживание — его единственная цель.
Зверь жаждет выжить, но не для такой жизни, какой мы её знаем. <…> Он умён и ненасытно голоден. Чтобы выжить, зверь должен утолить свой голод, и он может питаться только тем, чего ему не хватает — сущностью жизни. Поэтому зверь должен охотиться на нас, живых. Он должен высасывать нашу живительную кровь и истощать наши силы.
Если нам повезёт, мы просто умрём. Если нам повезёт меньше, мы поддадимся глубочайшему ужасу хищничества зверя, который заключается в том, что большинство его жертв не умрёт. Вместо этого мы превратимся в того, чьей жертвой мы стали, и будем вынуждены питаться тем же самым паразитическим способом. Таким образом, пищевое безумие распространяется и раздувается до звериного легиона, предки которого неотступно преследовали нас ещё в доисторические времена. Этот зверь древний, глобальный и продолжает расти. У него бесчисленное множество историй и форм, все как тени — неуловимые и тёмные. Но имя, которым мы называем самого зверя, ясно, холодно и точно. Мы называем его вампиром.
История вампиров старая, запутанная и злобная, как и любая другая история на земле. <…> Так много имён, и среди них — суровая правда. Вампир преследует живых в каждом уголке человеческого мира. Дракула — всего лишь один вампир из мировой орды, а также молодой член клана, появившийся в воображении Брэма Стокера всего сто лет назад, прообразом для которого послужил военачальник, живший менее шестисот лет назад — всего лишь один вздох во времени, учитывая, что более трёх тысяч лет назад ассирийцы и вавилоняне описывали чудовище Эдимму — неупокойный призрак мёртвого, использовавший кровь и плоть живых, чтобы спастись от собственной смерти. Так что это между нами и вампиром. Где бы мы ни жили, когда бы мы ни жили, зверь всегда был с нами.
Чем можно объяснить древнее, глобальное присутствие вампира в мифах и преданиях? (Хорт, 1996)
Что ж, это хороший вопрос. Есть и другие юнгианские психиатры и психологи, работающие с идеей архетипов, которые предположили, что наши мифы и сказки могут многое рассказать нам о нашей реальности, как явной, так и скрытой. Дело в том, что истории о вампирах настолько широко распространены, что попытка объяснить их многими современными теориями болезней, сексуальных извращений, садизма, некрофилии и людьми, страдающими от психических отклонений, заставляющих их воровать, пить или купаться в человеческой крови, просто не имеет смысла.
Согласно Юнгу, психика каждого человека состоит из основных элементов, называемых архетипами. Мы можем определить архетипы как совокупности энергий или признаков, составляющих нашу личность. Образы, символизирующие архетипы, могут помочь нам понять разнообразие психических энергий, которые составляют то, кто и что мы есть. Согласно юнгианской теории, когда наши архетипы активизируются, мы чувствуем, что нами движут внутренние персонажи, разыгрывающие захватывающие истории на сцене нашей жизни. Иногда мы чувствуем, что обладаем этими мощными психическими энергиями, а иногда нам кажется, что они овладели нами. Юнгианский аналитик Марион Вудман, цитируемая доктором Хортом, пишет:
Когда мы размышляем об архетипичных энергиях, которые движут нами, кажется, что каждый архетип имеет свою индивидуальность с положительными и отрицательными аспектами. <…> Энергии наших архетипов могут наполнить нас сияющим светом или сокрушить разрушением и отчаянием. Они наши боги, внутренние, духовные и инстинктивные. Когда мы [сознательно] устанавливаем с ними отношения, это позволяет нам работать над воплощением наших ангелов… Я бы добавила, что бессознательная связь с архетипом приводит нас к воплощению наших демонов. <…> Архетипы подобны скрытым магнитам, которые притягивают и отталкивают. Боги и вампиры, богини и ведьмы тревожно близки к нам в этой сфере. Они делают нас или ломают, в зависимости от нашего сознательного отношения к ним. (Хорт, 1996, 5)
Идея Юнга состояла в том, что когда в группе активируется архетип, образы его энергии появляются в рассказах, мифах и сказках этой группы. Он также считал, что любая история, получившая широкое распространение в пространстве и времени, — это важный ключ к психологическому опыту, являющимся общим для всех. Если Юнг был прав, то история о вампире, древнейший и самый распространённый миф из всех, является не просто побочным продуктом невежества людей из далёких времён. Архетип вампира был с нами с самого начала истории, и факт в том, что мы только начинаем его понимать.
Я хотела бы обратить ваше внимание на некоторые замечания, сделанные в предыдущих двух главах. В предпоследней главе я писала, что зло — это реальное и осязаемое проявление в нашем мире:
Могу вас заверить, что зло проникает в нашу жизнь в облике добра и истины. Трудность разговоров о зле в наши дни заключается не в его странности или причудливости, а в том, что наша культура настаивает на том, что религиозные взгляды на добро и зло устарели. <…> Дело в том, что «я», создающие зло и желающие его увековечить, — это те, кто находится на более высоких уровнях плотности, и против кого у нас нет никакой защиты, кроме как через знание того, кто они и как действуют. Мы должны узнать об этой лжи, чтобы увидеть правду.
В предыдущей главе я снова упомянула тему зла:
И с расширением моей точки зрения исчезало всё больше зол! Не поймите меня неправильно. Когда я говорю, что они «исчезли», это не значит, что они перестали существовать или трансформировались. Нисколько. Я просто перестала воспринимать их как зло. <…> Нет, правда. Я всё ещё вижу действующих в мире демонов; я всё ещё вижу наводящую ужас тьму, омрачающую души людей и закрывающую им доступ к их творческому потенциалу. Я всё ещё вижу войну, геноцид, голод и эпидемии как часть нашей реальности. <…> И хотя для условности я использую такие термины, как тьма и свет, добро и зло, положительное и отрицательное, чтобы говорить о вещах в практическом ключе, я больше не считаю их существенной ошибкой… Теперь я вижу, что все эти вещи существуют — свет и тьма, добро и зло, положительное и отрицательное, служащие себе и служащие другим — как часть величественной структуры бесконечного Творца или Первичного источника. <…> Более того, я вижу причину, по которой это должно быть так, помимо простого «выбора» человечества испытать обучение в ускоренном темпе.
Тот, кто читал предыдущий том, возможно, помнит, что как только я полностью вошла в образ мышления христианского фундаменталиста, согласно которому спасение нужно искать как для себя, так и для мира в целом, моя реальность тут же рухнула вокруг меня, и мне действительно понадобилось спасение!
Ответвление этого христианского фундаментализма, ньюэйджевская идея «создания своей собственной реальности», исключая любые мысли о чём-то неприятном, также было катастрофой, которая чуть не погубила меня. Очевидно, что между моим взглядом на мир и моим опытом в нём существовала некая связь, хотя это не совсем то, что считалось истинным в обоих этих путях.
Затем я продолжила рассматривать вероятность того, что причина этих проявлений заключается в том, что мы действительно создаём свою собственную реальность каким-то неясным образом, но что дьявол кроется, так сказать, в деталях. Затем я изучила идею о том, что когда человек пытается изменить реальность, по-настоящему творческая часть его ума понимает это как то, что реальность нарушена, и что именно это и воплощается в жизни. На самом деле это сводится к следующему: «как бы вы ни судили, вас судят самих».
Я хотела бы воспользоваться моментом, чтобы высказать свою точку зрения: суждение, в общем смысле, это нечто совершенно иное, чем рассмотрение, оценка или формирование мнения. Оно предполагает действие за или против чего-то «другого», поскольку суждение обычно несёт с собой идею «приговора» или награды и наказания. Это очень важный вопрос, поскольку он лежит в основе полемики о «создании своей собственной реальности».
Джозеф Чилтон Пирс написал следующее в своей классической работе, Трещина в космическом яйце:
Существует определённое взаимоотношение между тем, что мы думаем о том, каков мир, и опытом, который мы приобретаем, находясь в этом мире. Энергия нашей мысли и энергия действительности взаимодействуют и изменяют друг друга. Наш разум и наша реальность отражаются друг в друге, как в зеркале, пусть и не до мельчайших подробностей.
Мы не можем находиться вне этого процесса зеркального отражения и анализировать его, хотя, так как мы и есть процесс, это верно лишь до определённой степени. Любая техника, которую мы можем использовать для того, чтобы «объективно взглянуть» на нашу действительность, становится частью происходящего, частью текущего события. Мы являемся неизмеримо значительной частью функции, определяющей реальность, на которой и основано наше видение. Наше видение выступает в наблюдаемой нами реальности одним из определяющих факторов.
<…> Сама процедура зеркального отражения должна рассматриваться как единственный фиксированный элемент, в то время как продукты этой процедуры должны считаться относительными. <…> Мы представляем себе мир и делаем всё, чтобы отвечать, соответствовать своим представлениям о нём. <…> Изменение взгляда на мир может изменить видимый мир.
Metanoia — греческое слово, обозначающее переосмысление, преобразование, конверсию: «фундаментальную трансформацию разума, образа мыслей». Это процесс, который преобразует наши идеи и представления. <…> Та же самая процедура обнаруживается в развитии видения мира, [и] её же можно узреть в процессе диалога и в предложении (и возможном заполнении) «пустующей категории» в науке. Постановка чрезвычайно серьёзного вопроса предполагает, что в ответ тебя завалят не менее серьёзными вопросами, и преобразует наши идеи и представления в пользу тех впечатлений и восприятий, которые необходимы для того, чтобы «увидеть» желаемый ответ. <…> Вопрос определяет и формирует ответ точно так же, как желаемая цель формирует природу задаваемых вопросов.
Исследование этой функции реальности показывает, как и почему мы пожинаем то, что сеем, все вместе или каждый по отдельности; при этом никакого простого соответствия один в один не подразумевается. Успех или провал какой-либо идеи является функцией огромной паутины случайностей. (Пирс, 1975)
«Изменение взгляда на мир может изменить видимый мир». Вот это концепция!
И что самое важное: «Наше видение выступает в наблюдаемой нами реальности одним из определяющих факторов. <…> Постановка чрезвычайно серьёзного вопроса предполагает, что в ответ тебя завалят не менее серьёзными вопросами, и преобразует наши идеи и представления в пользу тех впечатлений и восприятий, которые необходимы для того, чтобы «увидеть» желаемый ответ».
Эти замечания подводят нас, опять же, к идее сознания Грааля, то есть к «постановке вопроса». И, конечно же, ставить вопрос, не предвосхищая ответа, — это ключ к более полному видению Вселенной такой, какая она есть. И здесь мы подходим к ещё одному камню преткновения. Как только вы видите что-то в реальности, что вам затем следует делать? Какова правильная реакция? Или вы вообще не должны реагировать? Как понять?
Именно здесь мы обнаруживаем, что «успех или провал какой-либо идеи является функцией огромной паутины случайностей». Именно эти случайности или возможные реакции на них мы и начнём исследовать.
Прежде всего, позвольте мне напомнить читателю, чего мы пытаемся достичь: мы изучаем наш сегодняшний мир, чтобы прийти к «простым пониманиям», которые должны стать заключительным экзаменом реальности третьей плотности. Эти понимания, по-видимому, определят не только, закончим ли мы школу, но и то, насколько мы готовы начать уроки в следующем классе. Кажется, что важной частью этой подготовки является достижение сознания Грааля.
Бог Один, обнаружив секретный источник мудрости и поэзии, попросил стража источника дать ему напиться, и ему было сказано: «Ты отдашь за это свой правый глаз». <…> «Общий запас» опыта так же «здесь», как и в ином другом месте. <…> Человек из этого может получить всё остальное, чего только пожелает, если он согласен заплатить цену и имеет некое твёрдое намерение, которое могло бы ориентировать процесс. <…> Зеркала игры реальности выстраиваются во фрунт при виде недвусмысленной решимости сознательного разума. «Другое зеркало» автоматически однозначно. (Пирс, 1975)
Мы уже знаем, что «правый глаз», который нужно отдать, чтобы испить из источника мудрости и поэзии, — это наше линейное, концептуальное мышление, определяющее некий узкий порядок вещей как хороший и обозначающее все остальные как аберрантную энергию, каким-то образом не соответствующую или противоречащую Вселенной. С помощью левого полушария мозга мы выбираем то, во что нам хочется верить. Мы игнорируем, приглушаем и скрываем то, что нам не нравится. Мы «с верой» вкладываемся в то, что нам нравится, и верим, что сосредоточение внимания на этих концепциях сделает их частью нашей реальности, забывая, что наш организм, наше правое полушарие мозга наблюдает реальность ясным и непредвзятым взором. Возможности и реальности, исключённые из сознательного принятия, создают ум, разделённый, запутанный и лишённый силы. Наше тело будет отражать это, действуя как «машина вне фазы, работающая против себя, разрывающая себя».
Роберт Фрост увидел в цивилизации образ небольшой делянки, расчищенной в большом лесу. Мы с огромным трудом вырубили для себя участок, и нам кажется, что темнота вокруг снова готова сомкнуться — если наша система идей окажется несостоятельной, мы вновь провалимся в хаос. <…> Я буду считать тёмным лесом первобытные нравы и обычаи, бессознательное, неосознанный потенциал. <…>
Эта делянка и есть наш взгляд на мир, космическое яйцо, структурированное стремлением нашего сознания придать собственной вселенной логический порядок. Делянка была организационной схемой, предложенной нам на основании произвольно выбранной возможности.
Тейяр де Шарден видел назначение человека в том, чтобы нести свет с нашей маленькой делянки в окружающую нас темноту. В древние времена мы боялись, как бы темнота не поглотила нашу хрупкую разумную конструкцию, и все наши действия были направлены на то, чтобы сохранить наш культурный круг в целости.
<…> Мы все со страстью участвовали в укреплении нашей системы продуцирования идей, каталогизируя и индексируя нашу делянку в тёмном лесу. Тут начала проявляться некая неоднородность в идеях, расхождение во мнениях. Но природа тёмного леса представляет собой реальную проблему. Потому что наше отношение к тёмному лесу значительным образом влияет на наше видение расчищенной делянки и определяет то, какими будут новые, расчищенные нами делянки. (Пирс, 1975)
Эти слова Пирса заостряют внимание на нашей проблеме. Именно наше отношение к тому, что есть, создаёт нашу реальность, потому что именно оно определяет «центр» нашего сознания. Центром нашего сознания является доступ к энергии нулевой точки реальности. И в этом смысле нам нужно посмотреть на многие вещи, чтобы узнать, что является истинным источником центра сознания и как его можно возвысить, чтобы по-настоящему изменить нашу реальность.
Теперь пришло время сформулировать небольшую гипотезу, чтобы лучше проанализировать ситуацию.
- Это намёк на мою «предыдущую жизнь» в Германии, которую я закончила, прыгнув с большой высоты и разбившись насмерть после того, как нацисты забрали моего еврейского мужа и детей в концлагерь. Подробности смотрите в моей автобиографии Amazing Grace. ↩
- Этот отрывок гораздо более значим после террористических актов 11 сентября 2001 года, не правда ли? ↩
- ↩
- Аттенборо, The Living Planet (1984); выделено мной. ↩
- То есть для них не будет ничего невозможного. — Примеч. пер. ↩